Собственно, в саммари всё сказано — драбблик про постапокалипсис. Третья эпоха — это сплошные руины высокоразвитых цивилизаций, если вдуматься. Просто мы мало знаем про утраченные технологии (=. Ну и вот... что-то такое написал.Название: Пепел
Размер: драббл, 308 слов
Пейринг/Персонажи: Исилдур
Категория: джен
Жанр: ангст
Рейтинг: G
Краткое содержание: Если бы в лексиконе нуменорцев было слово «постапокалипсис», Исилдур знал бы, как назвать то, что его окружает. Но он не знает, а потому не называет никак.
...I'm waking up
to ash and dust...
(c)
Гибель цивилизации, осознает Исилдур, по-настоящему догнала его только сейчас. После бесконечной войны, после сотни лет на чужом берегу (других берегов не будет, запомни это наконец), после могил отца и брата за спиной — только сейчас.
Каждый день, просыпаясь, он чувствует во рту привкус пепла. Возможно, пепел и прах — это всё, что осталось от прежнего величия. Всё, что останется. Некому восстанавливать знания и технологии. Даже то, что уцелело после Падения — то, что они успели спасти, — всё перемололо войной, и технологии мертвы вместе с их носителями. Все: и те, что превратили Мордор в выжженную пустыню, и те, что возводили башни Минас-Анора, Минас-Итиля, Осгилиата... Башни, пожалуй, простоят еще тысячи лет, но камни не расскажут ничего. Камни молчат.
Он проезжает по землям, искореженным войной: по равнине Дагорлад, где ржавеют обломки боевых машин, врастая в землю, рассыпаясь тусклой рыжей пылью; по цветущему — сейчас это звучит насмешкой — Итилиену, где обгоревшие черные пни уже начинают затягивать юные зеленые лозы. Исилдур чувствует себя одним из этих пней, осколком прошлого, уходящим в забвение. Новое поколение, родившееся или выросшее уже здесь, — даже его собственные сыновья — не знает другой жизни и не будет знать. Для них никогда не было великой империи, они не видели ни горящих на солнце куполов и шпилей Острова, ни парусов Армады, закрывающих небо, они не помнят, как холодная сталь и холодный разум побеждали несовершенство природы и человеческого тела... Для них — тех, кто дальше будет жить на этом берегу, — останутся только легенды.
Он возвращается в Минас-Анор, где дожди постепенно смывают копоть с белого камня стен. Скоро не останется ни следа, только летописи... Ничего не вернуть. Прежнее невозвратимо — но что, если есть шанс что-нибудь изменить? Что, если есть сила?
Исилдур привычным уже жестом взвешивает на ладони кольцо — тяжелое и холодное, смертельно холодное. Призрачный, невозможный шанс, но всё же. Это — в отличие от эльфийских колец, призванных хранить — сила изменения. (Привкус пепла во рту — вечный, неотступный).
Он начнет с севера.